Автомобили на Кубе: Робинзоны поневоле

В первой половине XX века США являлись поставщиком более 70 % товаров, ввозимых на Кубу. Неудивительно, что автомобили были важнейшей статьёй импорта страны. Неофициально утверждается, что из приблизительно 150 тысяч машин, зарегистрированных на острове во второй половине 1950-х, доныне уцелела почти половина, около 70 тысяч. Вряд ли этот своеобразный рекорд будет когда-либо побит, и за это следует «благодарить» лишь бедность, дефицит и отсутствие альтернативы на кубинском авторынке.

Наверное, для страны третьего мира характерно, что самой первой кубинской женщиной-водителем стала элитная call-girl Ла Макорина. Она имела девять автомобилей, которые получила в качестве презентов от влюблённых и почитателей, среди которых были известные бизнесмены и политики. Но запомнился лишь один — ярко-красный таун-кар Hispano Suiza, подаренный ей в 1917 году.

После крушения режима диктатора Батисты в январе 1959 года многие богатые кубинцы бежали из страны. Их сияющие лаком и хромом машины были изъяты без всяких компенсаций и переданы на баланс органов новой власти либо оказались во владении победивших повстанцев. Все революции, как правило, заканчиваются сменой собственника всего ценного имущества, иначе нет смысла их устраивать.

Своих легковых автомобилей лишились не только коррупционеры, бизнесмены и мафиози. Пострадал даже известный писатель Хемингуэй, в гараже которого имелась не одна машина. Последней из них оказался пижонский кабриолет Chrysler New Yorker 1955 года, один из двух подобных, что были привезены на Кубу. Красный конвертибл с белым тентованным верхом пережил знаменитого хозяина и с 2011 года находится на реставрации, которой не видно конца.

Смешно, но ненавидевший Америку Че Гевара обожал её машины. Став министром в правительстве Кастро, он пересел на конфискованный салатово-зелёный Oldsmobile 98 1960 года, один из последних ввезённых на Кубу (автомобиль сейчас экспонируется в автомузее в Гаване). При этом пламенный революционер обрушился на своего коллегу по партии за то, что тот ездил на Jaguar XK, назвав его «машиной сутенёра».

Для самого Фиделя люксовые машины не были в диковинку — ведь он был родом из состоятельной семьи латифундиста. Однако, став на сторону бедных и угнетённых, он лишь поддержал американское эмбарго, заявив: «Нам нужны тракторы, а не кадиллаки!» Спустя десятилетия кубинцы по-своему интерпретировали его призыв, когда реанимировали несколько десятков легковых Chevrolet, воткнув им под капот вместо бензиновых V8 дизели с советских тракторов.

Заполучив в главные союзники и доноры экономики могучий СССР, кубинскому лидеру было бы не с руки и дальше как ни в чём не бывало ездить на американских авто. Вот так, следуя негласному идеологическому этикету, Фидель и оказался за рулём ГАЗ-69, в котором иногда даже катал высоких зарубежных гостей, включая вашингтонского сенатора. Официальными же машинами руководства Острова свободы надолго стали чопорные ЗиЛы.

В 1980-е каждая третья машина на Кубе имела советское происхождение. Новые легковушки были представлены преимущественно «ладами», включая полицейские машины и такси. С годами кубинцы приноровились чинить и эти европейские малолитражки. Но в отличие от старого детройтского железа тольяттинский новодел в глазах кубинцев ценностью так и не стал. Тем временем молодёжи пришлись ко двору Polaquito — юркие польские Fiat 126p, попавшие на Кубу по линии СЭВ, на которых загорелые стритрейсеры гонялись по городским проспектам.

В каком состоянии сейчас пребывает исключительно разномастный автопарк Кубы, секрета не составляет — грусть, печаль и тоска в одном флаконе. Обнаружить старый американский автомобиль в оригинальной комплектации практически невозможно, кругом одни монстры китч-тюнинга. А красавицами лучше восхищаться в юности да молодости, посему на этом и закончим.